На грани одиночества - Страница 14

— Нет, — подтверждаю я. — И нигде рядом.

— Я предполагала это.

— Ты сможешь позвонить ей, — предлагаю я, пытаясь игнорировать чувства, возникающие в моей груди, когда я думаю об ее уходе. Это нелепо и глупо. — Здесь нет стационарного телефона, но я отвезу тебя в Пинон.

— Она все равно будет беспокоиться, — качая головой, не соглашается Лиа. — Уилл, вероятно, уже позвонил ей и наговорил, Бог знает что.

— Хочешь, я найду его? — Не подумав предлагаю я.

Какого хрена, Арден? Ты собираешься убить бывшего девушки?

Она смотрит на меня, и я не могу не заметить ее быстрый взгляд на винтовку. Для ее же блага она слишком наблюдательна, и понимает, что если я говорю, то обязательно сделаю это, даже если речь идет о такой дурацкой идее.

— Нет, — тихо произносит она, — не думаю, что это действительно необходимо.

Я протягиваю руку и сжимаю ее пальцы.

— Прости, — бормочу я. — Расслабься.

Ну, просто супер – это звучит намного лучше.

Она слегка вздрагивает, и я бы не заметил это, если бы не держал ее за руку.

— Я не буду ничего делать, — обещаю ей.

Она кивает.

— Я никогда не причиню тебе вред, — добавляю я. Для меня так важно, блядь, чтобы она знала, что я никогда не сделаю ничего, что может ее ранить, и я понятия не имею, почему.

Она опять кивает.

— Знаю.

— Возвращаемся? — мои пальцы сжимают ее чуть крепче. Хочу, чтобы мои слова звучали как требование, а не как вопрос. — После того, как повидаешься с мамой, вернешься сюда.

Я хочу, чтобы это было заявлением…утверждением…приказом…но побеждает мое собственное чувство неуверенности.

— Ты не обязан…

— Я хочу, чтобы ты вернулась сюда, — перебиваю я. Она мне нужна, чтобы во всем разобраться, даже если я ничего не буду делать.

— Зачем? — ее голос настолько тих, что я едва слышу.

Не знаю, что ответить.

— Потому что, — наконец-то говорю я. И смотрю ей в глаза, надеясь, что она найдет в этом смысл, поскольку мои слова настолько неадекватны.

Лиа вздыхает и протягивает свободную руку, касаясь ею моих волос.

— Как долго ты будешь здесь? — спрашивает она.

— Не знаю. Может, несколько дней, может, несколько недель. Я просто не знаю.

— Мне нужно провести с мамой хотя бы пару дней.

— Ладно, — говорю я ей. — Только возвращайся, когда закончишь.

Она некоторое время смотрит на меня, не говоря ни слова, но, наконец, кивает головой. Не знаю, предназначается ли это для меня или просто так она подтверждает собственное решение для самой себя. Мне все равно, она согласна. Все остальное не имеет значения.

— Хорошо, Эван, — тихо произносит она, — но только при одном условии.

— Все, что угодно, — говорю я. Разум снова покинул меня.

— Назови мне свое полное имя.

— Лейтенант Эван Натаниэль Арден. — Никаких мозгов. Может, доктор, который проводил психологическую экспертизу и сказал, что я больше не могу служить, был прав.

Рассудок становятся совершенно неактуальным, когда она улыбается мне.

—Ладно? — говорит Лиа, продолжая улыбаться. — Я вернусь к тебе.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

О́дин сидит рядом с открытым окном грузовика, так что Лиа оказывается зажатой между нами. Мне это нравится. Вообще-то, мне это слишком нравится. И О́дин, судя по всему, ее принял, или, по крайней мере, решил, что пахнет она достаточно хорошо, чтобы понравиться мне, но сейчас это уже не так важно. Когда она ласкает пиренейца, тот лижет ей руку и даже тычется носом в шею, заставляя ее смеяться.

Поездка проходит в тишине. Беру ее ладошку в свою руку и кладу наши переплетенные кисти на ее бедро. Мы находимся в двух часах езды от города Таба-Сити и недалеко от автовокзала, откуда она сможет проехать остаток пути до Финикса. Я хотел сам отвезти ее к матери, но Лиа ясно дала понять, что желает сделать это в одиночку, и, кроме того, я понимаю, что не могу на длительное время оставить свое пристанище. Во всяком случае, я смогу найти бензин для генератора и кое-какие продукты.

Наблюдаю за ее ножками, пока они поднимаются по ступенькам автобуса и хочу знать, когда они снова обернутся вокруг моей талии. Лиа оборачивается и посылает мне улыбку, которая не затрагивает ее глаз, и я прихожу в себя. Потом двери закрываются, и она уезжает.

Возвращение обратно в пустой дом проходит как в тумане – слишком невыносимо тревожить себя воспоминаниями. Даже если бы они были более захватывающими, мой мозг слишком занят, чтобы беспокоиться об этом. Каждая мысль направлена на нее, и это больше, чем тихое помешательство.

О́дин, несущий в пасти резиновую кость, внимательно наблюдает за мной, когда я вхожу в дверь. Он пытается втянуть меня в игру, но все, на что я могу обратить внимание – это пустая кровать с простынями, скинутыми на пол. Я делаю глубокий вдох, надеясь, что все еще смогу ощутить ее запах в доме, но он слишком слабый, и я, скорее всего, только в моем воображении.

Собери в кучу все свое дерьмо, Арден.

Я выхожу наружу и включаю генератор. На ужин у меня жареный сыр и пол упаковки салата, который я приобрел в магазине рядом с автобусной станцией. Я включаю нетбук, жуя салат Ромэн, капусту и морковь без заправки. В маленьком удобно расположенном магазинчике были только те приправы, которые я ненавижу, вообще никаких итальянских соусов. Когда я принимаюсь уже за вторую добавку, моя электронная почта, наконец, загружается.

Меня снова дразнит «Пицца Хат». Боже, как я хочу пиццу, прямо сейчас.

Я выиграл в лотерею Банка Европы. Существует ли вообще Банк Европы?